KUNST! Знаменитая «Кристина» Стивена Кинга
Plymouth Fury не был объектом культа среди автолюбителей. Но только до появления книги (а затем и фильма) «Кристина».
«Левую часть её ветрового стекла опутывала паутина трещин. Задний бампер почти отвалился, а обивка выглядела так, словно над ней поработали с ножом. Хуже всего было то, что под двигателем чернела широкая лужа масла. Эрни влюбился в Plymouth Fury 1958 года выпуска — один из тех, с большими длинными плавниками».
Мало каким моделям автомобилей выпадает честь получить устоявшееся прозвище, и ещё реже это происходит благодаря роману. Но именно так случилось с Plymouth Fury 1958 модельного года. С лёгкой руки Стивена Кинга (Stephen King), написавшего роман «Кристина» (Christine) про ярко-красный антикварный автомобиль, одержимый злым духом, а затем и Джона Карпентера (John Carpenter), снявшего по этой книге фильм, все такие машины получили статус культовых и среди фанатов известны под женским именем Кристина.
Заслужена или нет такая слава — вопрос спорный. Возможно, что у Стивена Кинга с этим автомобилем просто связаны личные ассоциации. Например, Plymouth 1958 года как зловещий знак прошлого мельком фигурирует, по крайней мере, ещё в одном его романе — «Оно» (It). Тем не менее в качестве символа эпохи, которую за любовь к вычурности и всяким излишествам часто называют «детройтским барокко», автомобиль выбран более чем удачно. Очевидно, что не последнюю роль при выборе сыграло и его название. Fury означает ярость, неистовство (вспомните, фуриями в римской мифологии назывались богини гнева и мщения). Самое подходящее имя для автомобиля, ставшего воплощением адских сил.
Plymouth, разумеется, не слишком престижная американская марка, зато одна из самых массовых. Начало ей было положено в 1928 году. Автомобильный магнат Уолтер Перси Крайслер (Walter Percy Chrysler), за четыре года до этого на обломках фирм Maxwell и Chalmers основавший собственную марку Chrysler, поспешно сколачивал автомобильную империю, которая могла бы потягаться с такими гигантами, как Ford и General Motors. Для этого он нуждался в недорогом массовом автомобиле. Таковым и стал Plymouth, названный в честь Plymouth Rock — Плимутской скалы, около которой в 1620 году причалил знаменитый корабль Mayflower, доставивший в будущий штат Массачусетс первых колонистов из Англии. Plymouth был дешёвой моделью и никогда не славился ни особо выразительной внешностью, ни передовыми конструкторскими решениями.
Тем временем концерн Chrysler, в середине серьёзно погоревший на футуристической, но непопулярной модели Airflow, ударился в противоположную крайность — излишний консерватизм. Поэтому модели корпорации от года к году всё сильнее отставали от автомобильной моды. Положение изменилось в , когда новый дизайнер корпорации Вёрджил Экснер (Virgil Exner) создал стиль Forward Look («Взгляд вперёд»), отличавшийся стремительными линиями и громадными плавниками, мода на которые в то время захлестнула Америку.
«Лучи фар помчались вперёд, и за ними я увидел тёмный, прижатый к земле корпус Кристины, ринувшейся на свою добычу. С крыши Кристины срывались большие комья снега, насыпавшегося на улице, где она дожидалась нас в засаде. Яростно взвыл восьмицилиндровый двигатель».
Модели Plymouth годов стали едва ли не самыми характерными представителями плавникового стиля. У них всё на месте: агрессивные и в то же время изящные очертания, обилие хрома, сдвоенные фары, плавники, но при этом отсутствует тяжеловесность и перегруженность деталями, свойственная многим другим моделям этой эпохи, таким, как Buick, Oldsmobile или Mercury. Годом ранее, в , в линейке Plymouth появляется новая модель — Fury. Первоначально это была спортивная машина, выпускавшаяся в единственном варианте — как двухдверное купе-хардтоп. Она считалась эксклюзивной моделью и производилась в небольших количествах.
Стандартным мотором для Fury 1958 года был восьмицилиндровый Dual Fury с двумя карбюраторами. Его рабочий объём составлял 318 кубических дюймов (это около 5,2 литра), мощность — 290 л.с. при 5200 об/м. По заказу ставился и Golden Commando. Прямо скажем, для тех лет двигатель нехилый. Он разгонял двухтонную махину до скорости 100 км/ч меньше чем за 8 секунд, а максимальная скорость Plymouth Fury с таким мотором составляла 240 км/ч. Не зря же герой Стивена Кинга при первом знакомстве с Кристиной замечает: «Предельное значение на спидометре было абсолютно абсурдным — сто двадцать миль в час. Когда машины ездили с такой скоростью?»
Всего за 1958 модельный год было выпущено 5303 машины Plymouth Fury (общее производство Plymouth в том году составило около 444 тысяч штук). Лишь в 1959 году появились седаны и универсалы Fury. А затем Fury обзавелась полным набором кузовов, превратившись в базовую полноразмерную модель Plymouth, и в таком качестве просуществовала до 1975 года, когда была переименована в Gran Fury.
Стивен Кинг не ставил своей целью соблюсти историческую достоверность. Для него важнее был дух эпохи. Поэтому знатоки находят в его романе многочисленные ошибки и несоответствия. Например, Кристина описывается в книге как четырёхдверная модель, но как уже сказано выше, до 1959 года Plymouth Fury выпускались только двухдверные. Автоматическую коробку передач на Fury Кинг называет Hydramatic, в то время как эту коробку выпускал General Motors, а на крайслеровских моделях применялись коробки Torqueflite, и управлялись они не рычагом, а кнопками. В фильме Карпентера некоторые из этих ошибок исправлены (Кристина снова становится двухдверной). Но появляются другие: например, двери на этой модели блокировались изнутри не кнопкой, а дополнительным поворотом дверной ручки, как на старых «Москвичах». Наконец, Кристина, по воле автора, окрашена в красный и белый цвета, однако все Plymouth Fury 1958 года красились в бежевый цвет с золотистой полосой. Впрочем, автор сам объясняет несоответствие тем, что автомобиль получил именно такую окраску по специальному заказу первого владельца: «По моей просьбе её покрасили в красный и белый цвета, как модель следующего года». Так или иначе, настоящий фанат скажет вам, что Кристина может быть только одного цвета — красная с белой полосой.
«Одна из её разбитых фар замигала и осветила дорогу. Одна из спущенных покрышек начала наполняться воздухом, затем — другая. Исчезли клубы едкого тёмно-серого дыма. Двигатель перестал чихать и заработал ровно и мощно. Стал выпрямляться помятый капот, на ветровом стекле сначала уменьшились, а потом совсем пропали многочисленные трещины; ободранные места на кузове вновь становились красными. Зажглась вторая фара — одна лампа за другой. Счётчик пробега ровно и без остановок крутился в обратную сторону».
Разумеется, в этот список не следует вносить «усовершенствования», которые получил по авторской воле зловещий автомобиль, начиная от необъяснимой полноприводности и заканчивая способностью ездить без водителя, и тем более — регенерировать после любых повреждений. Последнее свойство вообще механизмам не свойственно, тем не менее нечто подобное происходит с Плимутами 1957 и 1958 годов выпуска, отправленными на свалки. Фанаты разыскивают их там и восстанавливают. Поскольку настоящих Plymouth Fury было выпущено совсем немного, в ход идут любые модели, которых превращают в Кристин путём «клонирования» — на автомобиль одной модели устанавливают двигатель, оборудование и различные аксессуары, употреблявшиеся на другой модели. Главное, чтобы были одинаковыми кузова. Поэтому Plymouth 1958 года, выкрашенный в красный и белый цвета, первоначально мог быть любой другой моделью — скорее всего, даже не Fury, а Belvedere или Savoy.
Примерно так же подбирали «героев» и для съёмок фильма. История о том, как затюканный паренёк влюбился в стоящую на обочине ржавую машину, а та завладела его душой и телом, сразу же привлекла внимание киношников. Джон Карпентер, известный специалист по «ужастикам», начал снимать фильм ещё до издания книги. По всей стране было найдено 23 Плимута. Из них 16 использовалось при съёмке, а остальные пущены на запчасти. Первой снималась сцена в сборочном цеху, где присутствует только один красно-белый автомобиль (по сюжету, получивший такую окраску по спецзаказу). Так сделали, чтобы остальные машины можно было перекрасить в нужный цвет и использовать в других сценах.
По сюжету, Кристина каталась сама собой, без водителя. Чтобы показать это на экране, пришлось идти на разные хитрости. Простейший заключался в том, что стёкла автомобиля закрашивали в чёрный цвет, лишь в лобовом оставляя крохотное окошечко для водителя, да и то затемнённое. Поскольку такие сцены ещё и снимались в темноте, понятно, что водителем мог быть только настоящий профи. В другой сцене, где Кристина врезается в гараж, её тянули тросами, проходившими прямо через стену.
В наши дни любые трансформации моделируют с помощью компьютерных технологий, но в то время (1983 год) об этом можно было только мечтать. Для того чтобы снять, как побитая машина «восстанавливается», к фальшивым пластмассовым панелям изнутри приделывали гидравлические насосы, которые «всасывали» панели внутрь кузова, сминая их. Этот процесс записывали на плёнку, которую затем прокручивали в обратную сторону. При съёмке некоторых сцен использовались автомобили с резиновыми бортами и передками.
Подавляющее большинство этих машин пало «жертвой» киношников: после окончания съёмки осталось только три целых Плимута, которые участвовали в рекламной кампании, а затем были проданы коллекционерам. Такой вандализм, конечно, возмущает любителей антикварных машин, но нет худа без добра: в конце концов, именно благодаря фильму и возник культ Кристины, и, следовательно, намного больше Плимутов было спасено со свалок и возвращено к жизни. Вряд ли какой-либо другой автомобиль из тех золотых лет американского автопрома имеет столько же преданных поклонников. И никого зловещая репутация машины не останавливает. Тщательно восстановленная Кристина может уйти с молотка за сотню с лишним тысяч долларов.
«Что, если всё началось снова?
Что, если сейчас она мчится на восток, чтобы завершить своё дело?
Такая неотступная в достижении своих простых целей.
Источник статьи: http://www.drive.ru/kunst/plymouth/4efb32bf00f11713001e2070.html
«Кристина». Интервью Стивена Кинга 1984 года.
Когда Стивен Кинг согласился на это интервью, он ещё не видел фильм «Кристина», поэтому, разумеется, не желал никак его комментировать. Однако, он с большим удовольствием согласился поговорить о романе и о своём восприятии 50-х годов.
Рэнди Лоффисье (РЛ): Непохоже, чтобы «Кристина» вписывалась в ваш привычный выдуманный мир штата Мэн и Новой Англии с городами, вроде Касл-Рока, Салем’с Лота и других.
Стивен Кинг (СК): Так и есть, впрочем, во время поездок по поручениям Уилла Дарнелла Арни проезжает через Стовингтон, штат Вермонт, где преподавал Джек Торранс из «Сияния» и где находился центр по изучению эпидемии в «Противостоянии». Действие «Кристины» разворачивается в Питтсбурге, потому что книга посвящена Джорджу Ромеро, уроженцу этого города. Это довольно далеко от мест, где разворачивается действие остальных моих романов — Мэна и Колорадо.
РЛ: На обложке книги есть ваше фото с «Плимутом Фьюри». У вас есть «Кристина»?
СК: Нет, мы взяли машину напрокат в компании, которая предоставляет старые автомобили для киносъёмок. Они перегнали её к нам через весь штат Нью-Джерси, прямо как в песне Спрингстина. Вся эта фото сессия напоминала съёмку фото на обложку рок-альбома. Фотограф, которого звали Энди Юнэнгст, в итоге купил её!
РЛ: Почему вы выбрали именно «Фьюри» 58-го года для книги?
СК: Потому что об этой машине почти забыли. Насколько я помню, это был очень распространённый автомобиль в 50-х годах. Я не хотел писать про машину, которая уже и так овеяна легендами, вроде «Тандербёрда», «Форд Гэлакси» и так далее. Сами знаете, о чём я. В какой машине чаще всего впервые целовались мои ровесники? В «Шевроле» 50-х годов. А вот у «Плимута» таких легенд нет, и я подумал. И тут Ли Якокка, [глава компании «Крайслер», выпускавшей «Плимут Фьюри»] предложил мне миллион долларов!
По правде, я не знаю, что думают в «Крайслере» по поводу моей книги. Так же, как не знаю, что думают в «Форде» по поводу «Куджо», где женщина оказывается запертой в «Форд Пинто». Я думаю, они должны радоваться, потому что машина у них вышла хорошей. Она как часы «Таймекс» — работает и не требует ухода.
РЛ: Читая книгу, трудно понять одну вещь: «Кристина» злая сама по себе, или её такой сделал Ле Бей? В чём, по-вашему, источник зла?
Это один из тех вопросов, которые беспокоили киношников. Ле Бей или машина? И я так понимаю, они склонились к машине. Ле Бей — тут я всего лишь выражаю догадку — в фильме совсем не такой зловещий, как в книге. Мне кажется, что книга всё-таки указывает на то, что источником зла был Ле Бей, а не машина.
Когда я разговаривал с создателями фильма, то сказал: «Послушайте, решать вам, что делать с этой историей». Но позднее мне рассказывали, что в одной из первых сцен, когда машина ещё движется по сборочному конвейеру, за рулём сидит мёртвый рабочий. Это указывает на то, что машина — по своей природе воплощение зла.
РЛ: Мне кажется, тема 50-х годов часто возникает в вашем творчестве и вы испытываете ностальгию по тем временам.
СК: Конечно. Я вырос в 50-х. Это моё поколение. И я думаю, что подобная тема часто возникает в творчестве тех, кого принято называть «серьёзными писателями». Когда я опубликовал «Кэрри», мне было 24-25 лет. Я был мальчишкой. С тех пор прошло 10 лет, и 1947 год рождения у писателя стал выглядеть очень респектабельно.
Нас много, тех, кто развивал своё понимание жизни и кто становился — нет, не взрослым — а мыслящим человеком в ту эпоху. У меня осталось много хороших воспоминаний о 50-х годах. Кто-то однажды сказал: «Жизнь — это подъём самосознания». Для меня таким подъёмом самосознания стал рок-н-ролл. Он как гигантское солнце, вставшее над моей жизнью. Именно тогда я стал жить по-настоящему. Я был воспитан музыкой 50-х.
РЛ: У вас есть страшные воспоминания о 50-х?
СК: Нет. Все страхи, которые были порождением реальности, а не моего воображения, появились после убийства Кеннеди в 1963 году. У меня нет плохих воспоминаний о 50-х. В то время царил покой. Были кое-какие источники беспокойства, например, атомная бомба, но в целом, мне кажется, люди в 50-х были очень беззаботными.
РЛ: Мотивы ужаса в вашем творчестве вызваны чтением комиксов издательства E.C.?
СК: Кто знает! Отчасти, да, несомненно, потому что эти комиксы вызывали во мне неподдельный ужас, когда я был ребёнком, и они же питали моё воображение. Они воздействовали на меня сразу в двух аспектах. Поэтому сейчас для меня важно не столько напугать людей, сколько заставить их сказать: «Ничего себе! Машина едет сама по себе!»
Кристина — это яростный рифф на одной струне. Я имею в виду, что она движется сама по себе и при этом становится всё более новой, то есть движется во времени. Читатели могут увидеть что-то близкое в доме с привидениями, Амитивильском Ужасе, призраках и вампирах.
Ты пишешь о машине, неодушевлённом предмете, и рассказываешь такие истории, которые, кажется, сошли с ярких страниц комикса E.C. или являются символами. Машина — символ технологической эры, конца юности, потому что машина — важная часть времени взросления. И сочиняя такие истории, ты рискуешь. Но в то же время это будоражит тебя. Если кто-то поймёт твой символизм, это прекрасно.
РЛ: Вы сознательно пишете о сублимации?
СК: Нет, никогда. Я думаю, что мои истории должны быть понятны каждому. Я не особо верю в такой символизм или код, который может быть понятен только выпускнику колледжа. Подобная литература годится только для тех, кто копается в ней со скальпелем в руке в поисках материала для дипломной работы или докторской диссертации. Тема и символ — очень важная часть литературы, но нет причины выставлять их на передний план.
РЛ: Почему «Кристина» написана с использованием двух стилей повествования? Рассказ от первого лица в начале и в конце, и история от третьего лица в середине?
СК: Потому что я застрял с этой книгой. Это единственная причина. Она чуть не погубила книгу. «Кристина» долго стояла на полке, пока я в недоумении ходил вокруг и неё, говоря: «Это неплохо. Как тебе это удалось!» Это было словно покрасить всю комнату и, дойдя до угла, сказать: «Ох, чёрт! Что я наделал! Дверь-то в другом углу!»
Поначалу историю рассказывал Деннис, и предполагалось, что он будет рассказывать до конца. Но потом он получил травму, играя в футбол, и попал в госпиталь, и не мог говорить о том, чего не видел. Я пытался написать вторую часть так, будто она состояла из дошедших до него слухов и рассказов. Но это не сработало. Я старался и так, и этак и, наконец, сказал: «Надо разрубить это узел. И единственный способ это сделать — сделать рассказ от третьего лица». Я постарался оставить достаточно подсказок, чтобы читатель понял, что Деннис пытается изображать Трумана Капоте и пишет документальный роман.
Мне кажется, вторая часть по-прежнему выглядит, как повествование от первого лица, просто замаскирована, как репортаж.
РЛ: Вы планируете писать продолжение о том, как Кристина едет по стране?
СК: Боже, нет! Я не хочу снова к этому возвращаться! Одного раза достаточно! Я лучше напишу про какой-нибудь смертоносный кухонный комбайн, у которого вырастают новые части! Вот это будет здорово!
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5c989080e9f57300b3f7049b/kristina-interviu-stivena-kinga-1984-goda-5eb2826070671122c89da774