Об обязании передать автомобиль принадлежащий истцу на праве собственности. Решение от 05 июля 2010 года №. Архангельская область.
Устьянский районный суд Архангельской области в составе председательствующего судьи Рогачевой A.M., при секретаре Рыжковой *.*., с участием представителя истца Ивахнова *.*., на основании доверенности от Дата обезличена года, ответчика Лупицына *.*.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в п. Октябрьский Устьянского района Архангельской области гражданское дело по иску Бекетова *.*. к Лупицину *.*. об истребовании имущества из чужого незаконного владения,
Бекетов *.*. обратился в суд к ответчику Лупицыну *.*. об истребовании из чужого незаконного владения автомашины ВАЗ. гос.номер Номер обезличен принадлежащей истцу на праве собственности, мотивируя свои требования тем, что в Дата обезличена года Лупицын *.*., управляя автомашиной ВАЗ. гос.номер Номер обезличен, допустил дорожно-транспортное
происшествие, в результате чего автомашина получила механические повреждения. Данный автомобиль был передан ответчику для ремонта. С момента ДТП и по настоящее время автомобиль истцу не передан, ответчик препятствует передаче автомобиля истцу.
Истец Бекетов *.*. обратился с письменным заявлением о рассмотрении дела в его отсутствие, на заявленных требованиях настаивает.
На основании ч.5 ст. 167 ГПК РФ по определению суда дело рассмотрено в отсутствие истца.
Представитель истца по доверенности Ивахнов *.*. исковые требования уточнил, просил обязать ответчика передать истцу автомобиль ВАЗ. государственный номер Номер обезличен, а также оригиналы документов на транспортное средства, находящиеся у ответчика: свидетельство о регистрации транспортного средства, талон технического осмотра транспортного средства, полис обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства, а также ключи от автомобиля.
Ответчик Лупицын *.*. исковые требования признал, пояснил, что признание иска заявлено добровольно, последствия признания иска понятны.
Согласно ст. 39 ГПК РФ ответчик вправе признать иск.
Суд, проверив в соответствии с требованиями ст. 39 ГПК РФ законность и обоснованность исковых требований, принимает признание ответчиком Лупицыным *.*. иска, поскольку данное признание иска не противоречит закону и не нарушает права и законные интересы других лиц.
Согласно ст. 68 ГПК РФ признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств.
Статьей 301 ГК РФ предусмотрено, что собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения. Право собственности на указанное имущество подтверждено документами, предоставленными в суд и ответчиком не оспаривается.
Сторонам разъяснены требования ст. 39 и 173 ГПК РФ, последствия признания иска сторонам понятны.
В соответствии с п. 3 ст. 173 ГПК РФ при признании ответчиком иска и
принятии его судом принимается Решение об удовлетворении заявленных требований.
На основании п. 4 ст. 198 ГПК РФ в случае признания иска ответчиком в мотивировочной части решения суда может быть указано только на признание иска и принятие его судом.
В соответствии со ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось Решение суда, подлежат возмещению судебные расходы пропорционально сумме удовлетворенных требований.
Согласно представленных суду документов истец при подаче иска в суд оплатил государственную пошлину в размере 4800 рублей. В соответствии с пп 3 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса РФ при подаче иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения, как иска имущественного характера, не подлежащий оценке, госпошлина подлежала оплате истцом в размере 200 рублей. Таким образом, истцом госпошлина в размере, превышающем 200 рублей является излишне оплаченной, ответственность за которую ответчик не несет. На основании изложенного суд приходит к выводу, что расходы по оплате госпошлины подлежат возмещению истцу с ответчика в сумме 200 рублей.
В соответствии со ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось Решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
Представителем истца заявлено ходатайство о взыскании с ответчика расходов в пользу истца по оплате услуг представителя согласно дополнительного соглашения к договору от Дата обезличена года в сумме 6688 рублей 90 коп., состоящих из затрат по оплате проезда в суд и обратно в сумме 3688 руб.90 коп. согласно предоставленных проездных документов, а также расходы по оплате представителю суточных за три дня в сумме 3000 рублей, оплата которых подтверждается предоставленной в суд квитанцией
Номер обезличен. Указанные расходы суд полагает обоснованными и разумными, подлежащими возмещению в полном размере исходя из необходимости произведенных затрат на проезд в суд, и фактически затраченного представителем времени.
Руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд
Исковые требования Бекетова *.*. к Лупицину *.*. об истребовании имущества из чужого незаконного владения – удовлетворить.
Обязать ответчика Лупицина *.*. передать истцу Бекетову *.*. принадлежащий истцу на праве собственности автомобиль ВАЗ. государственный регистрационный знак Номер обезличен, оригиналы документов на указанное транспортное средство: свидетельство о регистрации транспортного средства, талон технического осмотра транспортного средства, полис обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства, и ключи от автомобиля.
Взыскать с ответчика Лупицина *.*. в пользу истца Бекетова *.*. в счет возмещения понесенных по делу судебных расходов сумму 6888 рублей 90 копеек.
Решение может быть обжаловано в Архангельский областной суд в течение десяти суток со дня вынесения решения с подачей кассационной жалобы через Устьянский районный суд.
Источник статьи: http://resheniya-sudov4.ru/5/152698/
«Изъять и передать» или «обязать передать» — вот, в чём вопрос!
Продолжая размышлять о причинах такого обилия вариантов написания резолюции решений по виндикационным искам[1], прихожу к выводу, что использование слова истребовать[2], безусловно, вносит свою лепту в отмеченную «пестроту» формулировок, причём, дело не в трудностях уяснения смысла этого глагола, а в том, что каждый юрист понимает его по-своему.
Вроде бы, слово истребовать с институтской скамьи «всем и так понятно». Но судебная практика этого оптимизма не разделяет. Тут – как со здравым смыслом: мы часто взываем к нему, но при этом под «здравым» смыслом каждый из нас разумеет свой собственный. В итоге, как верно подметил дедушка Крылов, — «когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдёт».
Сравнительный анализ текстов значительного количества решений показывает, что истцы, а вслед за ними суд, если и применяют слово истребовать, то часто — в разных значениях. Нередко суд разъясняет смысл этого слова в данном конкретном деле. Так появляются решения с приказом: «истребовать путём передачи; … путём выселения; … путём освобождения; … путём изъятия; … путём возврата».
Ранее я уже отмечал распространенность варианта определения известного правомочия собственника как права на иск о возврате чужого имущества. А слово «возвратить» словари русского языка толкуют как «отдать (назад) полученное, ранее взятое». Тем не менее, большинство истцов не усматривает в глаголе истребовать таких оттенков значения, как «возвратить» или «передать». Это видно из того факта, что, например, слово «передать» широко используется в сочетании со словом «истребовать», тем самым дополняя его и наделяя формулировку исковой просьбы недостающими свойствами, а именно, указанием на ожидаемые действия (ответчика, судебного пристава-исполнителя). Примеры:
1) Истребовать (у ответчика) и передать (истцу)…
2) Истребовать (от ответчика) и обязать передать (истцу) …
Есть примеры другого рода. Так, в решении по иску об истребовании помещения и выселении ответчика читаем: «Требование истца об обязании ответчика освободить помещение отдельно судом не рассматривается, т.к. охватывается требованием об истребовании имущества и является идентичным ему».
Кроме того, явно прослеживается тенденция использовать глагол истребовать в качестве синонима слов «изъять» или «отобрать», например: «прошу истребовать … и передать …» (сравни: «прошу изъять … и передать …»). Однако, в отличие от слов «изъять» и «отобрать» глагол истребовать не имеет принудительной «окраски». Повторюсь: в литературе по уголовному процессу отмечается, что истребование документов следователем – в отличие от их изъятия — не обеспечивается мерами принуждения, а рассчитано на добровольное исполнение обращения (Семенцов В.А., 2015 г.). Также и в арбитражном (ст.66 АПК РФ) или гражданском (ст.57 ГПК РФ) процессе нет норм, предусматривающих «изъятие», «отобрание» судом доказательств в случае невыполнения стороной определения об их истребовании. Забегая вперёд, отмечу распространённость в литературе выражения «принудительное истребование», что лишь подтверждает высказанную мысль. Поэтому придание на практике глаголу истребовать значения «изъять» мне представляется некорректным. Видимо, понимание этого подвигает некоторых истцов на замену глагола «истребовать» в устойчивом словосочетании более подходящим по смыслу глаголом: «изъять из чужого незаконного владения…».
Также не отличается единообразием применение слова истребовать и в теории, и в законодательстве. В частности, в литературе оно нередко используется для обозначения обязательственно-правовых требований, в т.ч. денежных. То же – и в гражданском законе: см., например, ч.3 ст.611 ГК РФ.
На этот момент следует особо обратить внимание, т.к. словом истребовать в ст.301 ГК РФ названо вещное правомочие заинтересованного лица – в противовес обязательственным требованиям кредитора, содержание которых указывает на ожидаемое поведение должника. Напрашивается вывод, что обсуждаемая проблема – отнюдь не терминологического свойства. В основе её лежит отстаиваемая материально-правовой наукой «особость» виндикационного требования как результат распространения на виндикацию абсолютного характера права собственности и отрицания относительной связи между собственником и незаконным владельцем.
Но есть и другое мнение, согласно которому виндикационное притязание не имеет смысла без соответствующей обязанности нарушителя-владельца. «Если право собственности осуществляется путём воздействия на предмет (вещь) собственными действиями правообладателя, и тем самым удовлетворяются интересы последнего, то виндикационное притязание есть право требования, а потому оно реализуется только за счёт действий обязанного лица» (Лоренц Д.В., 2008). Поскольку обсуждаемый глагол неопределённой формы в его словарном значении не содержит указания на искомое поведение адресата такого обращения, в нашем случае — на «определённые действия» ответчика, он непригоден для формулировки претензии и иска.
Слово «истребование» – лишь обозначение, название способа защиты, условно говоря, — форма, но не содержание обращения невладеющего собственника (примеры наделения этого слова «оригинальным» смыслом – см. выше). Поэтому применение глагола истребовать при написании иска и решения можно объяснить, в том числе, желанием подчеркнуть вещно-правовой характер требования, «привязать» формулировку исковой просьбы к ст.301 ГК РФ, термин из текста которой используется в качестве образца.
Показательной видится (условная) замена оборота «истребовать из чужого незаконного владения» на часто употребляемый в литературе и судебной практике, в т.ч. судебных актах Верховного Суда РФ, глагол-синоним «виндицировать». При тождественности этих выражений очевидна неприемлемость слова виндицировать как «ключевого» в тексте претензионного или искового требования невладеющего собственника: «Прошу виндицировать…».
Так или иначе, но многие истцы безболезненно отказываются от слова «истребовать» при написании виндикационных исковых заявлений, что, как правило, не вызывает возражений со стороны суда, рассматривающего и удовлетворяющего такие иски. Действительно, в тех решениях, где слово «истребовать» присутствует, его часто можно отбросить, поскольку следующий за ним (расшифровывающий его) набор слов и без того определённо передаёт содержание требования.
Ниже приведены «полные» и «сокращённые» варианты реальных формулировок исковой просьбы (резолюции решения), имеющие одинаковое значение.
1) Истребовать путём изъятия и передачи.
Сравни: Изъять и передать.
2) Истребовать путём выселения.
3) Истребовать путём возложения обязанности возвратить.
а) Возложить обязанность возвратить.
б) Обязать возвратить.
4) Истребовать, а именно, обязать возвратить путём освобождения и передачи.
а) Обязать возвратить путём освобождения и передачи.
б) Обязать освободить и передать.
в) Обязать передать.
5) Истребовать, возложив обязанность освободить путём передачи.
а) Возложить обязанность освободить путём передачи.
б) Обязать освободить путём передачи.
в) Обязать передать.
И ещё. На мой взгляд, усматривается, причём, очень выразительная, аналогия при сравнении формулировок виндикационных и реституционных исков. Вот – для наглядности — парные примеры «формулы» таких решений:
1. Истребовать из незаконного владения, обязав передать.
Применить последствия недействительности сделки, обязав передать.
2. Истребовать из незаконного владения путем изъятия в пользу.
Применить последствия недействительности сделки, изъять в пользу.
3. Обязать в порядке истребования освободить.
В порядке применения последствий недействительности сделки обязать освободить.
4. Истребовать из незаконного владения и обязать возвратить.
Применить последствия недействительности сделки – обязать возвратить.
Как видно, оба словосочетания — «истребовать из незаконного владения» и «применить последствия недействительности сделки» — явно излишни в резолютивной части решений, содержащих приказ суда «передать», «освободить», «изъять», «возвратить». Именно эти – последние — действия (требования) только и подлежат принудительному исполнению.
Если задаться целью поспособствовать установлению единообразия в написании просительной части виндикационного иска и, соответственно, судебного решения о его удовлетворении, то, полагаю, можно бы отказаться от слова «истребовать», оставив ему роль названия этого способа защиты невладеющего собственника, в т.ч. для обозначения во вводной части решения того, что ст.170 АПК РФ называет предметом спора[3], а также названия соответствующей «категории» дела / спора — согласно форме судебной статистической отчётности.
Причём, нет необходимости давать умозрительные рекомендации о замене обсуждаемого глагола – это уже сделала судебная практика. Беда лишь в том, что практика же поставила нас перед выбором, используя – вот уже многие годы – два способа, две «формулы» изложения просительной части заявления по виндикационному иску, которые легко обнаруживаются, если абстрагироваться от слова истребовать и сопутствующего ему словесного, пардон, мусора: «путём», «в виде», «а именно», «в порядке».
Первый способ: «изъять у ответчика и передать (возвратить) истцу»; второй: «обязать ответчика передать (возвратить) истцу».
Вот теперь ясно видно, что мы имеем дело с двумя разными (!) решениями. Первое – указывает на действия, совершаемые помимо воли ответчика, вместо ответчика — другим лицом (судебным приставом-исполнителем), т.е. на «замещающие» действия. Второе — указывают на исполнение самим ответчиком, хотя и против своей воли, того действия, которое составляет содержание его материально-правовой обязанности.
Учитывая «первичность» искового заявления, думаю, что, образно говоря, «задают тон» здесь истцы, а не судьи. Хотя … Про отношение судей к названной двойственности формулировок когда-то встретил на форуме Юрклуба такое мнение: «Суд разделён на две половины, т.е. одних устраивает формулировка «изъять», а других — категорически нет!». Далее автор сообщения приводит слова судьи: «Нет, не понимаю я такой формулировки — «изъять»!».
Последствия такого положения можно проиллюстрировать, в частности, следующими выдержками из сообщений на юридических интернет-форумах.
2003 год. «Как вы, коллеги, формулируете требования в исках об истребовании индивидуально определенного имущества? Варианты: обязать передать, взыскать, иное. Вопрос возник в связи с различным режимом исполнения решений о передаче имущества и обязывании должника что-либо исполнить».
2009 год. «Арбитражный суд вынес решение по иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения — обязал ответчика передать указанное в решении имущество.
Мы получили исполнительный лист и обратились в службу судебных приставов. Пристав возбудил исполнительное производство, и на этом дальнейшие исполнительные действия прекратились. Я разговаривала с приставом, он начал объяснять, что поскольку в решении суда указано — обязать ответчика передать имущество, пристав ничего не может больше сделать, т.е. не может ни арестовать имущество, ни описать его, ни принудительно забрать имущество у ответчика и передать нам.
Получается, что ответчик может только сам вернуть его нам».
2009 год. «У меня такой же исп. лист обязывающего характера. Т.е. в листе указано: должник обязан вернуть взыскателю стиральную машину. Приставы разводят руками — если бы, говорят, было указано «изъять», «арестовать» и т.п., то без проблем … забрали бы и передали вам, а так — увы.
ФССП обращалось с заявлением о разъяснении суд. акта … Судья ответила, что исп. лист в полном порядке! Как же быть? Как же получить на судебный акт злополучное слово «изъять»!?
2009 год. «Моя организация (взыскатель) получила исполнительный лист, в котором написано: «обязать ООО (должник) возвратить автомобиль. по акту приема-передачи. ».
Должник уклоняется от исполнения решения суда в добровольном порядке… Пристав говорит, что т.к. в исполнительном листе написано «обязать возвратить», то он может только обязывать должника и штрафовать за неисполнение, а изъять автомобиль не может».
2010 год. «Мы – взыскатели также столкнулись с этой чудной фразой – «Обязать передать» и до сих пор обязываем через пристава передать нам имущество. А должник все никак не обязывается.
Вопрос к юристам: вообще, можно ли заявлять в суде требование не «Обязать передать», а четкое и всем понятное – «Изъять и передать»?
2013 год. «Я подал иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения… Сегодня получил возврат иска в связи с неподсудностью, мотивация: я прошу совершить обязательственные действия, что неподсудно [мировому судье]. Рекомендовано обратиться в райсуд.
Иск именуется как «Иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения».
Единственное, чем я мог (теоретически) смутить судью, — я буквально написал: обязать Иванова И.И. передать такой-то предмет такому-то лицу. Неужто могло повлиять слово «обязать передать» вместо «истребовать»? Смысл-то иска ясен, я … не думаю, что одно слово может решить его судьбу».
2015 год. «В решении суда написано: «обязать должника вернуть имущество . взыскателю». Встал вопрос, насколько корректна такая формулировка…
Как я понял, пристав может просто сидеть, ничего не делать и просто «обязывать» должника … и штрафовать его.
Можно ли эту проблему с «обязанием», а не «изъятием» исправить в рамках исполнительного производства?»
При всей кажущейся несерьезности апеллирования к подобным примерам, надо признать, что они весьма рельефно обозначают проблему.
И это при том, что ещё двадцать лет назад своё мнение на сей счёт, казалось бы, высказал ВАС РФ. В пункте 2.3. «Программы повышения эффективности деятельности арбитражных судов в Российской Федерации в 1997-2000 годах» было записано, что особым критерием качества решения арбитражного суда является его оформление: «… Решение должно … иметь недвусмысленные формулировки. Непонятность, громоздкость формулировок в решении … могут поставить под угрозу его исполнение … В частности, изъятие и присуждение имущества недопустимо формулировать как обязанность должника совершить определенные действия»[4]
Источник статьи: http://zakon.ru/blog/2018/1/9/izyat_i_peredat_ili_obyazat_peredat_-_vot_v_chyom_vopros